From the greek world of ideas to «non-figurative» thinking in the graphic arts

Abstract

This paper makes an attempt to review the genesis of non-figurative art in respect to aesthetic anthropology. Analysis of «non-figurativefeatures» as an artistic method is viewed in dynamics of development from the «solid» Greek world of ideas to the current non-figurative manifestations of the graphic activity. Aesthetic-anthropological approach makes it possible to analyse particular tones of non-figurative art as a dialogue of «visible» and «invisible», «audible» and «inaudible», to explicate diversified relation to all complexes of a piece of art in a flexible manner. The notion of «non-figurative art» is usually identified with the abstract or non-objective art. This identity has to be explained. A figure is a random set ofpoints on the plane. A point, line, segment, triangle, circle, square, and so on are examples of plane geometric figures. All abstract pictures, created since the beginning of the 20th century consist ofgeometric figures. It is a paradox, but geometrical abstraction appears to be non-figurative «figurative» art. Extensional geometric shapes situated in the space used to be called not figures but «geometrical solids». In this sense the Realist style of painting, sculpture, and architecture should be called «solid». Postulates of Euclidean geometry are called theorems, because to attain their truth it is necessary to perceive an image not with mere sensuous eyesight, but with the «eyes of reason». Any image to a theorem presents an idea embodied by the Greeks: we can see a figure, but we reason and make conclusions about all the figures of the same type. These conclusions have a practical sense. An artist working in «the objectless trend», from the practical point of view is absolutely useless. Having this in mind, the artist tries to rehabilitate «higher» destination of art and proclaims the right for updated spirituality, which is implemented into the programme of «non-figurative art». When the photography was introduced, a monopoly of painting over realistic portrayal was gone, liberal-minded artists and spectators understood meaninglessness of that competitive racing. Painting, getting rid of camera obscure, i.e. an illusion of the «solid», keeps going to the «thought».

В статье делается попытка посмотреть на генезис нефигуративного искусства с точки зрения эстетической антропологии. «Нефигуративность» как творческий метод рассматривается в динамике развития от «телесного» мира идей эллинизма до современных беспредметных проявлений изобразительной деятельности. Эстетико-антропологический подход позволяет анализировать особые интонации нефигуративного искусства как диалога «видимого с невидимым», «слышимого с неслышимым», эксплицирует разностороннее, «объемное» отношение ко всем совокупностям художественного объекта. Понятие «нефигуративное искусство» отождествляют с абстрактным или беспредметным искусством. Это тождество требует пояснений. Фигура – это произвольное множество точек на плоскости. Точка, прямая, отрезок, луч, треугольник, круг, квадрат и так далее – примеры плоских геометрических фигур. Все абстрактные изображения, созданные с начала 20 века, состоят из геометрических фигур. Парадокс, но геометрическая абстракция – это нефигуративное «фигуративное» искусство. Объемные геометрические формы, расположенные в пространстве принято называть не фигурами, а «геометрическими телами». В смысловом ракурсе реалистическую живопись, скульптуру, архитектуру правильней следовало бы называть «телесной». Постулаты геометрии Эвклида называются теоремами, потому что для постижения их истины требуется воспринимать изображение не простым чувственным зрением, а разумом. Любое изображение к теореме представляет собой заложенную эллинами идею: мы видим перед собой ту или иную фигуру и при этом рассуждаем и делаем заключения сразу для всех фигур одного с ней вида. И заключения эти имеют практический смысл. Художник – «беспредметник», с практической точки зрения, совершенно «бесполезен». Осознавая это, художник видит одной из своих задач – реабилитировать «высокое» предназначение искусства и провозглашает право на обновленную духовность, которую несет в себе программа «нефигуративного искусства». С изобретением фотографии, монополия живописи на реалистичность изображения прошла, прогрессивная часть художников и зрителей осознала бессмысленность соревновательной гонки. Живопись, освободившись от камеры обскуры, то есть от иллюзии «тела», продолжила свой путь к «мысли».