Кадровая чистка в Тюмени 1937-1938 гг.

Abstract

The political repressions of the 1930s in the USSR have repeatedly been the subject of interest of historians. Nevertheless, there are practically no studies of political repressions of the 1930s in relation to nomenklatura workers at the level of the provincial Siberian city of Tyumen. This article aims to reveal the cause-and-effect relationship in the issue of physical liquidation of the thinnest layer of the party-economic nomenklatura, using the case of the city party organization of the CPSU(b) of Tyumen in 1937-1938. We have restricted ourselves to one of the components of the “Great Terror”, namely to “purging the elite”. The research was conducted using the documents from two regional departments of the USSR Federal Security Service (FSB), former party archives of the Tyumen and Omsk regions, and periodicals. This required employing prosopographic, comparative-historical, problem-chronological, and system-structural methods. Such approach allowed clarifying the biographical data of the leaders of the city in 1936-1938 and classifying the criminal acts, incriminated to the accused. The results of a comprehensive analysis of the sources show that the cause of the personnel purge should be considered a violation of the imbalance between the limited collective leadership and the still limited one-man dictatorship of I. V. Stalin’s dictatorship. The limited collective leadership was no longer in line with the reality of one man’s increasing power. Rotation of undesirable workers as an alternative to personnel cleansing proved to be unsuccessful. The motive for repressions against workers who had never participated in the opposition was their casual contacts and acquaintances with former opposition figures described as “spies and terrorists” in 1937-1938. The party, Soviet, and Komsomol workers who had no such contacts, though subjected to repression, were rehabilitated. Finally, in terms of their educational and professional level, the new generation of city party workers did not differ from the previous one.

Политические репрессии 1930-х гг. в СССР неоднократно становились объектом интереса историков. Тем не менее исследований политических репрессий 1930-х гг. в отношении номенклатурных работников на уровне провинциального сибирского города Тюмени практически нет. Феномен «кадровой революции» 1937-1938 гг. остался в тени событий Большого террора. Данный хронологический период, по сути дела, обезличен. Актуальность и научная новизна проблемы заключается в том, что впервые дается развернутая картина причин и мотивов репрессий против городской номенклатуры, установлены этапы и механизмы этого процесса, подведены итоги кадровых изменений и сделано сравнение качеств предыдущей и последующей генерации руководителей города. При подготовке статьи использовались документы двух региональных управлений ФСБ, бывших партийных архивов Тюменской и Омской областей, материалы периодической печати. В ходе работы применены просопографический, сравнительно-исторический, проблемно-хронологический и системно-структурный методы. Это позволило уточнить биографические данные руководителей города в 1936‑1938 гг., классифицировать преступные деяния, инкриминируемые обвиняемым. В результате всестороннего анализа источников утверждается, что причиной кадровой чистки следует считать нарушение дисбаланса между ограниченным коллективным руководством и пока еще ограниченной единоличной диктатурой И. В. Сталина. Ограниченное коллективное руководство уже не соответствовало реальному положению дел, когда всё больший объем власти оказывался у одного человека. Ротация неугодных ему работников как альтернатива кадровой чистки оказалась несостоятельной. Мотивом для репрессий в отношении работников, никогда не принимавших участия в оппозициях, служили их случайные контакты и знакомства с бывшими оппозиционерами, аттестуемыми в 1937-1938 гг. как шпионы и террористы. Партийные, советские и комсомольские работники, не имевшие таких контактов, хотя и подвергались репрессиям, но были реабилитированы. И наконец, по своему образовательному и профессиональному уровню новая генерация городских партийных работников ничем не отличалась от предыдущей.